ПЕТРОЗАВОДСКОМ ВЗРОСЛЕНИИ. ЧАСТЬ 2. Цензурный вариант.

 

 

КНИГА ВТОРАЯ. ВОСПОМИНАНИЯ О ПЕТРОЗАВОДСКОМ ВЗРОСЛЕНИИ. ЧАСТЬ ВТОРАЯ. Цензурный вариант.

Предисловие к цензурному варианту. 

Первое и главное. Что понимать под цензурой и кто тут цензор?  

Отвечаю. 

Цензурой в данном случае являются те моменты в моих воспоминаниях, которые я своей рукой убрал из оригинального поста, видного только мне. Я это сделал из некоторого уважения к живущих ныне людям, возможно к и их потомкам. Я понимаю, что могу таким образом сильно  задеть их. Эти люди могут видеть изложенные моменты под другим углом. Они могут счесть мои воспоминания недостоверными и т.п. Но, поскольку мне хочется рассказать о моём прошлом сейчас, а не дожидаясь того момента, когда я смогу вывалить всё, уже не опасаясь за то, что "обидел кого-то зря", как пели Чебурашка с Геной, то я и решил испустить эти «цензурные» посты. Я надеюсь, что тот момент, когда смогу опубликовать неподцензурный вариант, то есть, когда мне будет абсолютно безразлично, кто и что обо мне подумает, наступит ещё нескоро. Но я не загадываю, руководствуясь мудростью о том, что Провидению (в богов я не верю) не надо рассказывать о своих планах, дабы его не смешить. Оно и так шибко смешное. 

Оглавление

ПЕРВАЯ ПРЕПОД ФРАНЦУЗСКОГО И. С. РАДВИНСКАЯ

Н. Н. МЕЛЬНИКОВА

ЕЛИЗАВЕТА ЛЕЙБОШИЦ

СУСАННА АНАТОЛЬЕВНА ПАРАМОНОВА

НИКОЛАЙ СЕРГЕЕВИЧ ЕГОРОВ

ПРОЧИЕ ПРЕПОДАВАТЕЛИ

НАЧАЛИ ИЗУЧАТЬ АНГЛИЙСКИЙ 

СЕРЫЕ ОБЩАГОВСКИЕ БУДНИ

КНИЖКИ НА ЗАБУГОРНЫХ ЯЗЫКАХ

СОСЕДИ, КОТОРЫЕ НАС ОКРУЖАЛИ

ВТОРОЙ СОВХОЗ. ВИДЛИЦА 

БЫТ НАШЕЙ ТРЕТЬЕЙ КОМНАТЫ

ТРЕТИЙ СОВХОЗ, ПЕРЕВЕРНУВШИЙ ЖИЗНЬ

КАК ЭТО ПОВЛИЯЛО ПОТОМ НА ДАЛЬНЕЙШИЙ TRAIN DE VIE   

Надо ещё немного повспоминать учёбу и преподавателей. 

Самой первой преподавательницей нашей группы была Ирина Самойловна Радвинская, дама лет пятидесяти и мама смазливого сына нашего возраста, у которого был подогнанный по его фигуре жёлтый овчиный тулуп. “Дублёнка” была тогда одним из престижнейших предметов моды. Хороший тулуп стоил несколько сотен рублей, да и найти эту одежду на рынке было сложно, а подогнать его по фигуре, потому что шились они скорее “мешком” было вообще немыслимо. Это можно было сделать только в каком-то крутом ателье или у хорошего мастера на дому. Я никогда не забуду тесную аудиторию на втором или третьем этаже, окна которой выходили на проспект Ленина, в которой Ирина Самойловна учила нас произносить первые в нашей жизни французские слова. Напирала на то, что слово “forte” надо произносить, не редуцируя гласный звук «о» и не оглушая конечный «т». «Забудьте про редукцию гласных, французы не говорят, как русские «сабака», все гласные произносятся чётко” – внушала нам она.

По учебнику Поповой, Казаковой, Кашинской мы часами твердили цепочки слов с каким-нибудь определенным звуком. Например, на звук “а”:

sale, rate, date, va, vaste, valse, valve, gala, agate; avare, tare, rare, tatare, lave, cave, rave, slave, grave, barbare; fade, stade, salade, rade, parade, cavalcade, Bade; bal, mal, aval, banal, canal, carnaval; carte, caste, face, acte, cravate, race, carafe, caravane, lactate, trace, glace, pacte.

Учебник начала 1960-х годов, который со временем потеряет в авторах Кашинскую и заменит её на Ковальчук, я потом куплю уже в Монреале в 2000 или 2001 году. 

Он будет состоять из двух частей, и по нему Света будет учиться под моим руководством так же произносить, к примеру, звук “а”, как учились мы. 

Но это пособие не было самоучителем, в идеале всегда должен быть рядом кто-то, кто услышит, как ты произносишь и поправит, если будет надо.

Одновременно мы начали слушать фонетические курсы после занятий, в аудитории, оборудованной кабинками. 

Кабинки со столами были фанерными, а сверху был прилажен плексиглас.

Взросление в Петрозаводске. Часть 1. Цензурный вариант.

 

  

Воспоминания о петрозаводском взрослении. Часть первая.ЦЕНЗУРНЫЙ ВАРИАНТ.

Предисловие к цензурному варианту. 

Первое и главное. Что понимать под цензурой и кто тут цензор?  

Отвечаю. 

Цензурой в данном случае являются те моменты в моих воспоминаниях, которые я своей рукой убрал из оригинального поста, видного только мне. Я это сделал из некоторого уважения к живущих ныне людям, возможно к и их потомкам. Я понимаю, что могу таким образом сильно  задеть их. Эти люди могут видеть изложенные моменты под другим углом. Они могут счесть мои воспоминания недостоверными и т.п. Но, поскольку мне хочется рассказать о моём прошлом сейчас, а не дожидаясь того момента, когда я смогу вывалить всё, уже не опасаясь за то, что "обидел кого-то зря", как пели Чебурашка с Геной, то я и решил испустить эти «цензурные» посты. Я надеюсь, что тот момент, когда смогу опубликовать неподцензурный вариант, то есть, когда мне будет абсолютно безразлично, кто и что обо мне подумает, наступит ещё нескоро. Но я не загадываю, руководствуясь мудростью о том, что Провидению (в богов я не верю) не надо рассказывать о своих планах, дабы его не смешить. Оно и так шибко смешное. 

За упорядочение воспоминаний о петрозаводском периоде моей жизни я сел по-настоящему только в марте 2017, хотя, конечно, то там, то сям в моём Живом Журнале появлялись заметки о пединституте.

Конечно, я не хотел учиться и жить в Петрозаводске. Этот город имел дурную славу, достигавшую и Сортавала, по части хулиганов, детей пролетариев с Онежского тракторного, Тяжбуммаша, судо-станкостроительного заводов, и ещё кучи промышленных предприятий. Сначала хулиганами и пьяницами были сами пролетарии, потом, натурально, такими же стали их отпрыски. На самом деле Горький, сейчас Нижний Новгород, где остались мои мечты стать дипломированным переводчиком, был не лучше в этом отношении, с той разницей, что мама моя была от Горького на расстоянии в несколько раз превышавшем 300 км, разделявшие Петрозаводск и Сортавалу. Так что в этом отношении Петрозаводск был удобен. Поезд шёл до Сортавалы всего ночь, да и то так долго по единственной причине, что полз, останавливаясь на каждом полустанке и торчал в Суоярви минут 40. Потом я, впрочем, стал и на самолёте летать за 9 рублей и один раз долетел за 45 минут. Но это я забегаю вперед.

Детство и отрочестве. Часть 4. Цензурный вариант. Фольклор.

 

 

ФОЛЬКЛОР МОЕГО ДЕТСТВА И ОТРОЧЕСТВА

 ФОЛЬКЛОР МОЕГО ДЕТСТВА И ОТРОЧЕСТВА

Вначале рассказ о песнях, стишках, прибаутках-пословицах-анекдотах входил в третью часть моих воспоминаний о детстве. Потом, в очередной, дцатый раз редактируя этот раздел, я увидел, что он очень большой именно из-за этого аппендикса и решил сделать отдельную часть.

Лужайка находилась слева, через дорогу от дома, за ней начинался лес, где можно было набрать литр-другой черники. Снимок 2012 года, июль, когда мы ездили с Сашей Изотовым на его дачу.

Как я уже говорил, в посёлке «Совхозное шоссе» почти все более-менее взрослые парни имели за плечами судимость или отсидели. Высшее очное образование за всю историю получили двое: моя сестра Варя и Костя Карху. Остальные были блатные и к ним тяготевшие. Я был слишком мал, но тоже тяготел, не очень-то понимая всей этой блатной романтики, да и не слишком обо всё этом думая. Но я помню как сейчас лужайку под окнами вот этого дома, единственного каменного в нашем посёлке, финского, само собой. Эта улица начиналось от ж/д вокзала, правда там, она, вроде, называлась «Старовыборгское шоссе». Она была единственной и извивалась по всему посёлку, по краям которой и стояли дома моих приятелей и их семей. Извивается она и сейчас, всё такая же грунтовая и пыльная летом, с той только разницей, что ведёт в дачный кооператив, а раньше там были поля совхоза «Сортавальский» или «Совхоза-техникума», это уже не помнится и не имеет никакого значения, потому что совхозов давно нет. 

Дом этот сохранился и по сей день, живёт в нём Юра Курбатов, мы с мамой видели его в июне 2013 года, когда гуляли сюда с улицы Маяковского, где жила мама. У меня есть и фотография из архива одного воспитанника детдома, располагавшегося в этом и ещё пяти домах, в том числе и в том, в котором жили мы, Владимиром Кулаковым, участником моей группы в «Одноклассниках», которая называлась «Мы из Сортавала». Потом я эту группу снёс. Вначале я думал, что он относится ко времени ещё до того, как мы приехали жить на улицу Совхозное шоссе. То есть он сделан в конце 1950-х. Мы приехали в 1962 году осенью, в тот же год, что я пошёл в школу. Потом я присмотрелся к той фотографии, и понял, что она снята уже ближе к середине 1960-х. Почему? Потому что справа виднеется крыша стенда с почтовыми ящиками, а они были установлены уже на моём веку. Когда мы только приехали, почту ещё разносили по домам. Детские дома же были эвакуированы из всех зданий в 1955 году. У того же Кулакова есть снимок 55 года, подписанный «последнее фото сотрудников детского дома».

Детство и отрочестве. Часть 3. Цензурный вариант.

 

  Предисловие к цензурному варианту.

Первое и главное. Что понимать под цензурой и кто тут цензор? 

Отвечаю.

Цензурой в данном случае являются те моменты в моих воспоминаниях, которые вырезаны из оригинального поста. Они касаются живущих ныне людей, возможно их потомков, и могут их задеть по той или иной причине. Эти люди могут видеть изложенные моменты под другим углом. Они могут счесть мои воспоминания недостоверными и т.п. 

Но мне хочется рассказать о моём прошлом сейчас, а не дожидаясь того момента, когда я смогу вывалить всё, уже не опасаясь за то, что "обидел кого-то зря", как пели Чебурашка с Геной. Я надеюсь, что тот момент, когда смогу опубликовать неподцензурный вариант, то есть когда мне будет абсолютно безразлично, кто и что обо мне подумает, наступит ещё нескоро. Но я не загадываю, руководствуясь мудростью о том, что Провидению (в богов я не верю) не надо рассказывать о своих планах, дабы его не смешить. 

Книга о сортавальском детстве и отрочестве. Часть 3.

Содержание 

МАРИЯ ОСИПОВНА

ШКОЛА НОМЕР ОДИН

ПЕРВАЯ УЧИТЕЛЬНИЦА АЛЕКСАНДРА ПАВЛОВНА

ГЕНА ПИЩИК

ВОВА ЗАМЕЩАЕТ ГЕНУ

О СПОРТЕ И МАТЕ

МАЛОЛЕТНИЙ ВИРТУОЗ БРАННЫХ СЛОВ

НЕПОСТУПЛЕНИЕ НА ПЕРЕВОДЧИКА

ШАХМАТИСТ ИЗ МЕНЯ НЕ ВЫШЕЛ

ЖЕНЯ СИДОРОВ

ЖЕНЯ КРИВОШЕЙ-ТХУРЕ

ЗНАКОМСТВО СО СЛАВОЙ ПИЧУГИНЫМ

МЕДЛЕННОЕ СОЗРЕВАНИЕ

ДОСУГ ОТРОКА В СОРТАВАЛА

ПРО СЛАВУ ПИЧУГИНА ОТДЕЛЬНО

ТИПА ЭПИЛОГА - ПРО МОГИЛЫ. 

======

Мария Осиповна Кекконен. 

 

История с отступлением. Лет пять назад, когда я обработал со слов мамы, рассказ о Марии Осиповне Кекконен, я написал:

Единственная фотография, как предполагается, Марии Осиповны Кекконен, она была в альбоме мамы, который я распотрошил после ее смерти, альбом сжёг в печке, топившей титан на кухне в Сортавала, а фотографии увёз в Монреаль. Почему предполагается? Потому что это могла быть и её мать, шведка, а фото сделано было с дагерротипа ещё, может быть, в XIX веке.

Я смутно помню, что в том маленьком альбоме, который остался после Марии Осиповны, это фото было на заглавной странице.

Я тоже, вот ведь был олух, выкинул все её фотографии, а альбом забрал себе и даже взял его в армию, после отпуска уже из той самой армии, в декабре 1979 года, наклеив туда свои фотки.

Детство и отрочестве. Часть 2. Цензурный вариант.

 

Книга о сортавальском детстве и отрочестве. Часть 2.

  

Предисловие к цензурному варианту и что он означает см. в первой публикации про детство и отрочесто.

Содержание 

ХОРОШАЯ ПАМЯТЬ И ШКОЛЬНЫЕ УСПЕХИ

ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ ЛИНИЯ 

МОЙ ОТЧИМ 

ПРО РЫБАЛКУ НА ТИХОЙ РЕЧКЕ КИТЕЕ

ПРО РЫБАЛКУ НА НАШЕМ ОЗЕРЕ

КВАРТИРА НА СОВХОЗНОМ ШОССЕ

ПЕРВЫЕ ЗАРАБОТАННЫЕ ДЕНЬГИ

СНОВА ОЗЕРО ХЮМПЕЛЯНЯРВИ

ПРО КУПАНИЕ В НАШЕМ ОЗЕРЕ

ГОСТИ НАШЕГО ДОМА И ПЬЯНКИ

ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ ЛИНИЯ

ВОДА КОЛОДЦЕВ И РОДНИКОВ

СОЖГЛИ ФИНСКИЙ ДОМ  

НАШИ СОСЕДИ ПО ДОМУ

СЕМЬЯ ОНОХОВЫХ 

РЫБАЛКА СО СЛАВКОЙ ОНОХОВЫМ 

ЖЕНЬКА МАКАРОВ

ПОЕЗДКА В ВЕЛИКИЕ ЛУКИ

ТЕЛЕВИЗОР - НАШЕ ВСЕ

ПРОЖИВАНИЕ НА ДВА ДОМА

ПОЕЗДКИ В МОСКВУ И FRENCH CONNECTION

            

МОЙ ОТЧИМ АЛЕКСАНДР ВАСИЛЬЕВИЧ ВАСИЛЬЕВ

Когда папа умер, мама осталась с нами двумя на руках вместе со своей зарплатой в 70 рублей в месяц. 

Чтобы дать вам представление о том, можно ли было достойно прожить матери-одиночке с двумя детьми на эти деньги, скажу, что бутылка водки тогда, мерило мерил жизни, краеугольный финансовый камень, стоила 2 рубля 87 копеек. 

Мама, работавшая делопроизводителем в железнодорожной санитарно-эпидемио-логической станции, ютившейся в небольшом деревянном здании рядом с вокзалом – с другого конца там была милиция, составила не то, чтобы выгодную партию своему начальнику, но, видимо, вполне подошла Александру Васильевичу Васильеву. Он работал санитарным врачом и прошел, как он любил повторять «две войны».

Детство и отрочестве. Часть 1. Цензурный вариант.

 

Предисловие к цензурному варианту.

Первое и главное. Что понимать под цензурой и кто тут цензор? 

Отвечаю.

Цензурой в данном случае являются те моменты в моих воспоминаниях, которые вырезаны из оригинального поста. Они касаются живущих ныне людей, возможно их потомков, и могут их задеть по той или иной причине. Эти люди могут видеть изложенные моменты под другим углом. Они могут счесть мои воспоминания недостоверными и т.п. 

Но мне хочется рассказать о моём прошлом сейчас, а не дожидаясь того момента, когда я смогу вывалить всё, уже не опасаясь за то, что "обидел кого-то зря", как пели Чебурашка с Геной. Я надеюсь, что тот момент, когда смогу опубликовать неподцензурный вариант, то есть когда мне будет абсолютно безразлично, кто и что обо мне подумает, наступит ещё нескоро. Но я не загадываю, руководствуясь мудростью о том, что Провидению (в богов я не верю) не надо рассказывать о своих планах, дабы его не смешить.    

Книга о сортавальском детстве и отрочестве. Часть 1.

Содержание 

КОГДА И ГДЕ Я ПРИСТУПИЛ К ВОСПОМИНАНИЯМ

МЕЖДУ ПЕТРОЗАВОДСКОМ И СОРТАВАЛА

НЕКОГО БОЛЬШЕ ПОПРОСИТЬ

ИГРА В ФУТБОЛ "ЗА ЛЕСОМ" 

МОЙ ДЯДЯ АЛЕКСАНДР СМИРНОВ

КУПАНИЕ В ПАРКОВСКОМ ОЗЕРЕ

ПЕРВОЕ СТОЛКНОВЕНИЕ С СЕКСОМ

ПРО РЫБАЛКУ В ТУНКАЛА

NATURAL BORN БРАКОНЬЕР

ЛОВЛЯ РЫБЫ НА ЛАДОГЕ

ПАПА УМЕР

ВОЗВРАЩЕНИЕ К МЛАДЫМ НОГТЯМ

МОЙ ДЕД СМИРНОВ АЛЕКСЕЙ АНАНЬЕВИЧ

ПОЧЕМУ ДЕД ОКАЗАЛСЯ В ПЕТРОЗАВОДСКЕ

МОЯ БАБУШКА ФЕНЯ

НАШИ ДЕТСКИЕ УВЛЕЧЕНИЯ

ЕЩЕ РАЗ ПРО ДОМ В ТУНКАЛА И СОСЕДЕЙ

АППЕНДЕКТОМИЯ 

================================

 ^{Milan Kundera (1929 – 2023)}Ч

      …la vie humaine n’a lieu qu’une seule fois et nous ne pourrons                 jamais vérifier quelle était la bonne et quelle était la mauvaise                 décision, parce que, dans toute situation, nous ne pouvons                       décider qu’une seule fois.

  

         Il ne nous est pas donné une deuxième, une troisième, une quatrième vie pour que nous puissions comparer différentes décisions. 

Il en va de l’histoire comme de la vie de l’individu. 

Milan Kundera. « L’insoutenable légèreté de l’être ». 1984. T

raduit du tchèque par François Kérel. 

==========================================================================================СДОВОЛЬНО ДАВНО

Впервые я начал писать воспоминания в Виннипеге, провинция Манитоба. В 1999 году. 

На снимке ниже - я в 1999 году на берегу Ред Ривер. 

На другой стороне – сгоревший в 1960-е годы католический собор во “французском” городе Сен-Бонифас. 

Тогда же и написал вот это: “Ну что же, может и настало время начать книгу воспоминаний обо всем, из чего состояла моя жизнь до иммиграции в Канаду? Почему именно сейчас? Главным образом потому, что сейчас у меня есть время для этого. Я сижу, вот уже почти пятый месяц, я поступил в «Уоткинс» в ноябре или октябре 1998-го, на весьма однообразной работе в промышленной зоне города Виннипег, на складе без окон, отвечаю на телефонные звонки на английском языке. Таких звонков большинство, я бы сказал подавляющее большинство, и это большинство подавляет и мое настроение, потому что я бы предпочел получать больше звонков на французском, чем на английском. Интервалы между звонками достаточно большие, до десяти минут, а то и больше. Писание между звонками, конечно же, не способствует плавному течению мыслей, как и их легкому теснению в голове, как у Пушкина, потому как время от времени клиенты всё же звонят. Трезвонят, чтобы заказать продукты фирмы Watkins, для того чтобы задать вопрос, или чтобы зарегистрировать нового распространителя продукции этой фирмы, то есть перепродавца соусов, ванильных экстрактов, перцев и прочая, и прочая – всего около трёхсот наименований. Фирма переживает не лучшее в своей жизни время, но на этом мы пока не будем задерживаться, как не будем останавливаться на канадском периоде жизни вообще: даст бог, дойдет и до него очередь, ЕБЖ, как говорил Лев Толстой. Почему ещё я вообще затеял эту писанину? Слышали про болезнь имени товарища Альцгеймера? Alzheimer disease по-английски. Очень многие страдают, заболев, от частичной или полной потери памяти, как, к примеру, Ронни Рейган, который к началу моих записей был жив и здоров. У этой болезни есть и положительная сторона – каждый день встречаешься с новыми людьми, но лучше все же ею не болеть… Конечно, лучше, однако никто ни от чего не застрахован, ни от этой, ни от полутысячи других болезней или сколько их там существует. Как говорил у Булгакова Воланд про саркому легких? Вот, то-то же… Буде хватит такая проруха, одна или другая, глядишь, самому интересно будет читать. Или другим, мейби. А пока… вспомним детство…